не знаю зачем сюда выкладываю, но зацените, если есть желание Толька медленно спускался по ступенькам ещё совсем недавно такого уютного, родного подъезда. Теперь же неотъемлимая часть его жилища представляла из себя весьма ужасное зрелище - пол был залит вонючей болотной жижей, по стенам вился ядовитый плющ с гадкими волосатыми бутонами, а в углах на лестничных клетках огромные органические кучи, переплетённые болотными травами, жутко колыхались и периодически вздыхали.. Он придерживался рукой за погнутые перила, поднимая ладонь лишь в тех местах где перила были опутаны ядовитым плющом. Под ногами постоянно что-то пробегало, шурша лысыми хвостами и прячась в вонючих зарослях. Мандраж сдавливал грудь и приостанавливал сердце. На втором этаже Толька обнаружил труп жирного - толстяк лежал вниз лицом на ступеньках, а ноги его были опутаны травой и обглоданы до костей. Густая тёмная кровь стекала вниз, образуя на площадке первого этажа широкую липкую лужу. Слёзы подкатывали к глазам и в горле стоял комок - Толька хотел разрыдаться во весь голос, но было настолько страшно, что он не мог открыть рот. Наконец ему удалось выскочить из подъезда и он побежал со всех ног как можно дальше, задыхаясь от холодного тумана, окутавшего утренний осенний двор. Забежав за трансформаторную будку, остановился рядом с прогнившей скамейкой. Но садиться на неё не стал - она была покрыта утренней росой. Толян же был в одних тоненьких джинсах и майке. *** Вчера вечером он встретил странного чёрта. Горбатый мужик шёл по улице покачиваясь и держа под мышкой некую коробку, отдалённо напоминающую шахматную. А Толька уже выходил из хлебного. И солнце уже как-то невзначай покраснело и понемногу заходило за горизонт. Прохожий медленно повернул голову в его сторону и взглянул тяжёлым взглядом из-под косматых бровей. Толян средним ухом ощутил непонятный глухой и странный звук барабанного боя, исходящего непонятно откуда (из коробки с шахматами?) И мужик приостановился. Что-то заставило Толяна тоже замедлить ход. Косматый незнакомец был одет в ветхую рясу, на его ногах прочно сидели стоптанные кожаные башмаки. Разговор был коротким, но ёмким. Прохожего звали Цирен. По-крайней мере в тот необычный вечер. Он шёл издалека, Толян так и не запомнил откуда. Они просто сели на лавку у столика, вкопанного во дворе, чтобы обсудить как обстоят дела. Цирен открыл коробку и достал оттуда нехитрый набор - две игральных фигуры, выточенных из слоновой кости - и изображающих таинственных идолов, подобно тем, что высекали на тотемных столбах жрецы Майя. И игральные кости. Два небольших кубика, потемневших от времени, с жёлтыми вкраплениями. Перевернув коробку, Цирен организовал игровое поле. На нём было две изогнутых и петляющих дорожки, а в центре красовалась выпуклая окружность из тёмного стекла. Причудливые иероглифы покрывали всю поверхность доски. Таинственные птицы и звери были вырезаны в углах, глаза их тускло мерцали инкрустированными изумрудами. Он поставил фигуры на доску, на первые клетки обеих дорожек (или они сами туда встали, ты ведь видел, да?) И кинул кости. Что-то заставило Толяна поднять голову - над ними медленно и грациозно пролетал коршун. Недобрые чувства закрались к нему в душу. (Почему не ворона?) Стало неожиданно тоскливо и волнительно. Фигурки тронулись сами. Медленно поползли по игровым клеткам. Опять стук барабанов почудился Тольке. Шёл он из глубины доски, словно в ней скрывалась целая бездна, недоступная невооружённому глазу.. Стук нарастал и становился все ритмичнее. В тёмном стекле заколыхались призрачные светящиеся волны зеленоватого оттенка. Толян и путник склонились на доской. Стекло светилось все ярче, освещая их лица блеклым желтоватым светом в сгущающихся сумерках. В вечерних вчерашних сгущающихся сумерках. Сумерки закончились и начался ад. Пропало все - путник Цирен в старой обветшалой рясе и заводских ботинках, доска и кривые игральные кости, фигурки со злобными рожами.. И Тишина пошатнулась. Рёв диких обезьян, хлюпанье болотной жижи под ногами, бешеный бег через кусты и скамейки, стекающая с верхних этажей вода в подъезде и душераздирающие вопли с улицы - там кого-то ели - всё это сводило Наума с ума. Гулко стучали невидимые барабаны. Стараясь не кричать от ужаса, он спотыкаясь влетел в свою квартиру и резко захлопнул дверь, трясясь и обливаясь потом. Стук барабанов разрывал голову. Стучало в подъезде. Или на улице? (в груди? или в голове?) Бешено, бешено колотилось сердце путая мысли, а за окном раздавался мерзкий, напоминающий комариный, звон невидимых тварей и что-то билось и билось в окна хрупкими хитиновыми тельцами всю ночь, до самого утра.. *** Он выпал из оцепенения от нарастающего вдалеке, пугающего и парализующего рёва, поднял голову и в бессилье сел на холодную, сырую и местами подгнившую скамейку. Над крышами домов, теряясь в густом как молоко тумане, покачивалась тёмная голова, на длинной тонкой шее.. И периодически что-то бухало об землю, словно заколачивая сваи. Что-то шло сюда..